Сообщество помощи пострадавшим от наркомании

Ты сильный, но в глазах застыли слёзы.
Не видишь выход. Я хочу помочь,
Чтоб между туч заметил в небе звёзды,
Их дальний свет немного скрасит ночь.

И я зажгу из лунных нитей факел,
Чтоб мог вокруг пространство озарять!
Ты видишь, рядом персональный ангел?
Который ищет способ поддержать.

Когда тепло, оттает быстро сердце,
Поэтому я разожгу костёр.
От пламени мы вместе будем греться,
Начав за чашкой чая разговор.

«Случилось что? – спрошу я осторожно, –
Уверена, мы справимся с тобой».
Ответишь тихо: «Знаю, ты надёжна,
Как светлячок горишь во тьме ночной».

Мы обсуждаем вместе, что случилось,
Распутывая трудностей клубок.
Вот солнышко надежды залучилось:
Из тупика открылось сто дорог…

Сидим на кухне, держимся за руки.
Так ночь прошла – встречаем новый день.
Когда напуганы, то близоруки,
От страха едет крыша набекрень.

Но съехавши, она являет небо!
От радости сияет вновь лицо.
Хоть задувают ветры внутрь свирепо,
Но мы беду не пустим на крыльцо.

Сверкают молнии, но нет угрозы.
Во взгляде отражается заря.
Решаются глобальные вопросы –
Как хорошо, что я пришла не зря!

Юлия Зельвинская

И, не впадая в кому,
Насквозь сверля глазами,
Смейся в лицо любому,
Кто умывал слезами.

Кто нажимал нарочно
На болевые точки.
Смейся, когда все сложно,
Словно ты в оболочке.

Словно ты в поднебесье.
Смех наповал сражает.
Смейся, когда все бесит.
Бесит и раздражает.

Даже и под прицелом,
Даже на смертном ложе,
Смейся над жизнью вцелом.
И над собою тоже.

Златенция Золотова

Ночь приходит моим спасением, но рассвет пожирает, как тля:
я не знаю, как смогу вытерпеть самого себя в свете дня.
Недостойного сына родителей,
и, похоже, плохого отца.
Вместо сердца во мне — пепелище,
вместо голоса — хрипотца.
И лежу — как копейка медная,
ничего не могу разменять:
ни грехи из карманов вытрясти,
ни обнять,
ни упреки унять.
Солнце катится прямо к горлышку,
прямо в горло садится мне,
разрывает на части голову,
а я письма пишу жене.
Письма, песни — как отговорочки.
Ты простишь?
Конечно, простит.
Солнце смотрит в меня внимательно -
я хочу его погасить
и погаснуть,
исчезнуть, вылиться
застоялой водой в траву.
Ты простишь меня, милая птица,
что я здесь и пока живу?
Что случился таким вот копеечным,
и монетку себя всем дарил.
Ты простишь меня, милая девочка,
не за что-то, а вопреки?
Солнце кружится и безумствует,
освещает любой изъян.
Ты простишь, ты простишь, любимая?
Ты простишь, ты простишь меня?
Солнце бесится и свирепствует,
Солнце светом бьет во всю мощь,
Солнце??? Взгляд твой! А, может, солнце?
И я жду, когда будет ночь.

Аль Квотион

Мне раньше казалось, что можно открыто делиться
С родными и близкими тем, что хранится в душе.
Но я не учла их характер и прочие риски.
Таких разговоров, конечно, не будет уже…

Я буду как прежде внимательно слушать и даже
Спешить отдавать всё, что есть, безусловно любя.
Но сердце, заплакав тихонько, о главном не скажет.
Надеюсь во многом на Бога, чуть-чуть на себя…

И радость, вливаясь мне в душу, с лучами рассвета,
Наполнит надеждой души расцветающей дом.
Со мною любовь, пенье птиц, шелест ветра и лето.
И я только изредка буду грустить о былом.

А мне с чувством юмора скучно бывает едва ли,
Да только в ответ обижаются или грубят…
Такую, как есть, не хотели и не принимали.
Надеюсь во многом на Бога, чуть-чуть на себя…

Я помню, как в детстве, душа миловидным бутоном
Внутри распускалась при виде красивых цветов.
Теперь же у многих, кто вырос, на сердце корона,
Верней, вместо сердца, где к месту была бы любовь…

Смотрю на цветы… Улыбаюсь и вновь вспоминаю
И детство, и двор, и друзей – тех весёлых ребят…
Но нудную взрослость я в сердце своё не пускаю.
Надеюсь во многом на Бога, чуть-чуть на себя…

Ирина Самарина-Лабиринт, 2019

Романовы. Июльская рапсодия

Ночью сверчки трещали в свои пищали,
если их слушать, то легче не ждать беды.
Ники, открой окошко, приход печали -
это всего лишь дождь из святой воды

нам собирает в Аннушкино лукошко
тень почерневших зайчиков от луны.
Кто там закашлял? Не Танечка? Не Алёшка?
Ники, а мы давно ж уже казнены…

Слушай их, слушай, этих сверчков… безбожна
в их голосках отравленная роса!
Что ты такое… Сашенька… ну не можно…
Дивный июльский вечер, взгляни на сад!
Сколько в нём жизни, Сашенька, из виссона
будто бы сотканный.... Ниточки. Образцы.
Слышишь шаги? То Ванечка Харитонов
перепелиные грудки и огурцы
нам приготовил к ужину… Лёшка любит.
Что ты не знаешь Ванюшковы шаги??!

Ники, а это правда, что тот, кто судит
носит такие тяжёлые сапоги?

Шаль оборвалась с утёса плеча, нарочно
самую низкую ноту пропел сверчок.
- Ники, нас всех убьют, я узнала точно!
Три перстовые пальца собрав в пучок,
с крупным кольцом перемешав – улики,
страх за детишек и песни сверчков в саду,
странный уход надежды. Ты слышишь, Ники?
Нет ничего пошлее, чем на виду

в списке во сне сегодня читать Господнем
всем господам, товарищам, тем, что кость –
ярость и дурость, косность и жадность, злость...

Ники молчит и курит в одном исподнем,
чуть приоткрыв окно, отогнувши гвоздь.
Мысли врезаются: «как же им спать? А дети?
Я-то да Бог с ним… а правда ли, что казнят?»
Надо же… Этот июль удивительно - светел.
Позже напишут, что он поразительно - свят.
Тянет прохладой. Коленями плитка истёрта.
Мелко дрожат как волосики кончики трав.

Чертов Григорий. Григорий конечно же - чёртов,
невыносимо интимен и мерзостно прав.

Ближе и ближе шаги… одинаково…. Гулко…
Сенцы, людская, приемная, зал, вестибюль.
Надо одеться…
Нет! Сашенька! Просто прогулка!
А почему при погонах? Ну, это ж июль!
Надо быть в строчку! Сомнения, милая, в печку!
Что ты волнуешься… всё ты придумала! Лишь -
Лёшу неси аккуратнее. Завтра на речку.

- Завтра на речку?
Зачем же ты, Ники, молчишь.

Завтра на речку.
А нас только снимут на фото…
Стань дорогая, чтоб виден был торс твой и лик.

У Харитонова Вани горошинки пота
на безупречный сбежались уже воротник.
Аннушка стиснув ладони стоит как святоша.
( я бы хихикнул… да повод сегодня не тот)
Всё потому что закашлял прозрачный Алёша
и у сверчков не осталось оправданных нот.

Ленка Воробей

мне показалось - ты мой друг,
что мы навек судьбою скрещены,
что нет других людей вокруг,
что для тебя иные женщины-

лишь звук глухой чужих имен.
что мир наш вопреки словесности,
и эфемерности времен,
основан на добре и честности.

что выбор - это храм и честь.
что мы за этот храм ответственны,
покуда не разлучит смерть,
что непредательство - естественно!

но встречи - сказка без разлук.
а я как в детстве верю в вечное.
мне показалось - ты мой друг,
но для тебя -
иные женщины.

Ах Астахова.

что рассказал шанкар своему другу раджу, когда вернулся домой в Индию из России

когда я прилетел, раджу, я решил: эти люди живут как боги
сказочные пустые аэропорты, невиданные дороги
целое стекло в окне и фаянсовый унитаз даже в самой простой квартире
счастливы живущие здесь, сказал, как немногие в этом мире
парки их необъятны, раджу, дома у них монолитны
но никто из их обитателей не поет по утрам ни мантры,
ни киртана, ни молитвы
вроде бы никто из них не лентяй, ни один из них не бездельник -
но они ничего не делают, кроме денег:
кроме денег и денег, раджу, как будто они едят их:
только пачки купюр рекламируют на плакатах
представляешь, раджу, ни грязи, ни нищеты, но вот если большая трасса -
то во всю длину вдоль нее щиты, на которых деньги и даже - груды сырого мяса
кроме денег, раджу, как будто чтобы надеть их:
нанимают чужих людей, чтоб заботились об их детях
кроме денег, раджу, но как попадется навстречу нищий или калека -
так глядят, будто он недостоин имени человека
кроме денег, но не для того, раджу, чтоб жене купить на базаре
дорогих украшений или расшитых сари
а пойти и сдать в банк, и соседям служить примером -
и ходить только в сером, и жена чтоб ходила в сером
женщины их холёны, среди старух почти нет колченогих, дряблых
но никто из мужчин не поет для них,
не играет для них на таблах
дети их не умирают от скверной воды, от заразы в сезон дождей или черной пыли,
только я не видел, чтоб они бога благодарили
старики их живут одни, когда их душа покидает тело -
часто не находят ничьей, чтобы проводить ее захотела
самое смешное, раджу, что они нас с тобой жалели:
вы там детям на хлеб наскребаете еле-еле,
спите на циновке, ни разу не были ни в театре, ни на концерте -
люди, что друг другу по телефону желают смерти
я прожил среди них пять дней и сбежал на шестые сутки -
я всерьез опасался, что навсегда поврежусь в рассудке
и моя сангита аж всплеснула руками, как меня увидала:
принесла мне горячих роти и плошку дала
что с тобой, говорит, ты страшнее ракшаса, бледнее всякого европейца,
я аж разрыдался, раджу, надо ж было такого ужаса натерпеться

Мы часто ищем сложности вещей,
где истина лежит совсем простая,
Мне не хватает нежности твоей,
тебе моей заботы не хватает.

Что к этому прибавить я могу?
Одно, что я любви твоей не стою:
ведь я тебя совсем не берегу —
легко ли нежной быть тебе со мною?

© Степан Щипачев

Отправлено спустя 2 минуты 21 секунду:
Хочу к Тебе…
И чаю с бергамотом… И чтоб легли на плечи не мешки,.набитые ответственной работой.
А две большие,. добрые руки…
Хочу к Тебе…
Хочу холодным носом,.уткнувшись между шеей и плечом,
Назло… пессимистическим прогнозам… оттаять и не думать. ни о чём…

© Дийна 34

Жизнь идёт
И что-то случается
Это так удивительно, правда?
Как сценарий для нас выбирается?
Что сегодня случится, что завтра?
Может быть каждой мыслью и действием
Мы рисуем себе продолжение?
То гуашью рисуем, то лезвием-
У себя же просим прощения..
Так хотелось бы всё делать правильно
Видеть вовремя: пни и батуты,
Чтобы с первого раза экзамены
На предмет «укрощение смуты».
Смуты внутренней, смуты всех мыслей
Что роятся и жалят как осы,
Чтобы не было паники лишней
Чтоб отпали плохие вопросы.
Вот живем и куда-то течём мы
Лишь бы выбрать нам верное русло
Просто быть для кого-то плечом,
Даже если сегодня нам грустно.

Марина Красильникова.

Не давать повода тем, кто ищет повода,
Находить тишину в гуще бурного города,
Голос внутренний слышать отчётливо
Быть всегда полосой,
Лучше взлётной.

Лить крышесносной энергии лаву,
Наша правильность мнима и очень дырява,
Мы не можем на мнительность встроить запрет,
И теряемся в том, чего попросту нет.

Крепость внутри хранить стойкой и целой,
Строить быстрее, чем кто-то ломает,
Не держать всех врагов под нервным прицелом:
Жизнь сама их потом... раскидает.

Молчать громко, уверенно, до тошноты..
И с плохим всем в себе
быть стабильно на «ты»,
Дома хвалят и кормят- потому ты покинул дом,
Как бы не было больно
Ты понял зачем
потом.

Марина Красильникова.

С собою мой мозг не дружен.
Мне одновременно хочется
Кричать, что никто не нужен
И плакать от одиночества.

Теряя людей, помалу
Находишь себя, наверное.
К духовному капиталу
Приходишь, но плата скверная.

Жизнь просит в своей валюте.
И это, увы, не фантики.
Во мне умирают люди.
Мечтатели и романтики.

Святые, с душой на блюде,
Злодеи, лжецы, предатели.
Во мне умирают люди.
Как лётчики-испытатели.

Златенция Золотова

Бывают дни, когда опустишь руки
И нет ни слов, не музыки, ни сил.
В такие дни я был с собой в разлуке
И никого помочь мне не просил.

И я хотел уйти куда попало,
Закрыть свой дом и не найти ключа,
Но верил я -- не все еще пропало,
Пока не меркнет свет, пока горит свеча.

И спеть меня никто не мог заставить -
Молчание - начало всех начал,
Но если плечи песней мне расправить,
Как трудно будет сделать так, чтоб я молчал

И пусть сегодня дней осталось мало,
И выпал снег, и кровь не горяча,
Я в сотый раз опять начну сначала,
Пока не меркнет свет, пока горит свеча.

Машина времени

Застревающий аффект –
Разрушительный эффект,
Дремлет где-то в подсознаньи,
Отправляя нам сознанье.
Поначалу просто шок,
А потом – душа в мешок.
Разрушает быстро тело:
Пострадал – всё заболело.

Как аффекта избежать,
Чтоб не слечь потом в кровать?
Разрешить себе поплакать:
Не часами – будет слякоть.
Потерял контроль? Уйди!
Но скажи себе: «Не мсти!».
Больно? Надо улыбаться:
В шутках – сила не сдаваться!

Трудно? Близким рассказать,
Чтоб могли нас поддержать.
Не замалчивай проблемы,
Обсуждай свои дилеммы.
Лучше злых людей жалеть:
Трудно им с собою ведь…
Продуктивно дай разрядку –_
Делай каждый день зарядку.

А зациклишься – беда!
Целый океан вреда…
Как отдашь всё в руки Бога,
Исчезает вмиг тревога…
Солнце светит среди туч,
И коснётся сердца луч,
Согревает, исцеляет –
От Любви аффекты тают…

Юлия Зельвинская

Владеть искусством маленьких шагов –
Большой поход к недостижимой цели.
Когда уже ты отступить готов,
И силы нет, подняться чтоб с постели,
Но всё равно ты делай по чуть-чуть,
И не загадывай, что будет завтра,
Предвидеть можно только малый путь,
Хотя бы мелочь: чтобы съесть на завтрак?

А дальше ты не знаешь ничего…
И даже мелким радуйся победам:
Сегодня на маршрутку сел легко,
А может кто-то угостил обедом…
Секунду пережил, минуту, час –
И незаметно пролетели сутки…
Возможно, получил опять отказ,
А люди отпускали злые шутки...

Но главное, дела идут вперёд!
Не застывает этот мир на месте.
Уже другим он станет через год,
Изменится – процентов где-то двести.
Была стена – посмотришь, нет стены,
Зияла пропасть – мост теперь построен.
Вчера казалось – мы обречены,
Сегодня видишь – большего достоин.

Нам главное – на месте не сидеть!
Меняться нужно: тоже развиваться.
Непоправимой может быть лишь смерть,
А в остальном – не стоит сомневаться!
Ты в неизвестность сделай первый шаг,
Потом ещё один, и три, четыре...
Увидишь – отступает дальше мрак:
На суть вещей теперь посмотришь шире.

Не зря в народе мудро говорят,
Что путь осилит человек идущий.
Да и не каждый, кто идёт, вперёд,
А только если – Сам Господь ведущий.
Да, жизни прожить – не поле перейти!
Блуждаешь часто, падаешь при этом...
Но надо верить – счастье впереди,
Тогда идут благословенья следом…

Юлия Зельвинская

*Любовь взаймы*

Наши отношения
вне времени,-
Был ты мной у бога
позаимствован,-
Отзовись! К какому роду-
племени
Ты примкнул, мой некогда
единственный?

Некогда возлюбленный
до одури,
До небес, в которых утонуть
не грех.
Был ли ты слепым, а я
повОдырем?
Я ль была глупа, а ты
умнее всех.

На судьбу нам жаловаться
нечего
И роптать негоже, мой заветный
друг,-
Мы с тобой страстями
человечьими
Пренасытились, не разжавши
рук.

Я тебя на время
позаимствовав,-
Заплатить должна, да не
монетами...
А своей душой, больной
неистово.
Только песенка наша
спета ли?

Лилиан Ту